![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
(no subject)
Sep. 14th, 2013 01:23 pmВремя от времени по инету всплесками травят Цветаеву за "приютский" эпизод с дочерьми.( Read more... )
(no subject)
Aug. 25th, 2013 12:54 amНе знаю на кой, но я вытащила из шкафа хэмовские "Острова в океане". Я их всю жизнь читаю и не могу дочитать - один из недостатков пребывания не слишком-то созвучной тебе книги в твоей домашней библиотеке: одолженный, задорого купленный или библиотечный томик был бы поборот куда более решительно, чем книга, которой столько же лет, сколько тебе, а то и побольше.
С Хемингуэем у меня всегда что-то не так, не мой это автор. Но вот "Ово"... Это до детскости, до смешного мужественная и однополая книга. Главный герой, конечно, - Марти Сью. МС высшего пошиба, написанный со всем возможным писательским мастерством, конечно. Автор одарил его некими сверхспособностями, скромными и правдоподобными, как полагается в большой литературе, но тем не менее: он богат благодаря двум вещам: таланту и нефти, достиг прочного успеха - его картины пользуются спросом, находится в прекрасной физической форме, и ничто его не мучает. "Он давно уже перестал волноваться, и свою вину, точно заклятием, отгонял работой".
"Он выработал в себе умение не ссориться с женщинами и не жениться на них. ...Он научился, и теперь уже, думалось, навсегда".
Острова в океане - это мир, в котором нет женщин. Это мужской заповедник. Там мужчины играют в свои игры: пьют, ловят рыбу, дерутся, работают. Это прямо-таки царство антиамазонок, блаженные острова. На первые пятьдесят страниц из женщин упоминаются обе бывшие жены Томаса Хадсона (кстати, реально существовавший художник с такой фамилией жил в XVIII веке), абстрактная далёкая королева, и появляется только одна живая женщина - жена яхтсмена, дама, которая плачет, а потом служит предлогом для драки; и у неё даже имени нет, у этой дамы. Что касается бывших жён, у них тоже нет имён (в отличие от комично важного выговаривания полного имени главного героя в авторской речи - "Томас Хадсон" всегда повторяется в тексте без сокращения).
И - чтобы не было иллюзии, что всё это только совпадения - дети от обоих браков Томаса Хадсона - мальчики, и когда они приедут к отцу, он научит их быть настоящими мужчинами.
С Хемингуэем у меня всегда что-то не так, не мой это автор. Но вот "Ово"... Это до детскости, до смешного мужественная и однополая книга. Главный герой, конечно, - Марти Сью. МС высшего пошиба, написанный со всем возможным писательским мастерством, конечно. Автор одарил его некими сверхспособностями, скромными и правдоподобными, как полагается в большой литературе, но тем не менее: он богат благодаря двум вещам: таланту и нефти, достиг прочного успеха - его картины пользуются спросом, находится в прекрасной физической форме, и ничто его не мучает. "Он давно уже перестал волноваться, и свою вину, точно заклятием, отгонял работой".
"Он выработал в себе умение не ссориться с женщинами и не жениться на них. ...Он научился, и теперь уже, думалось, навсегда".
Острова в океане - это мир, в котором нет женщин. Это мужской заповедник. Там мужчины играют в свои игры: пьют, ловят рыбу, дерутся, работают. Это прямо-таки царство антиамазонок, блаженные острова. На первые пятьдесят страниц из женщин упоминаются обе бывшие жены Томаса Хадсона (кстати, реально существовавший художник с такой фамилией жил в XVIII веке), абстрактная далёкая королева, и появляется только одна живая женщина - жена яхтсмена, дама, которая плачет, а потом служит предлогом для драки; и у неё даже имени нет, у этой дамы. Что касается бывших жён, у них тоже нет имён (в отличие от комично важного выговаривания полного имени главного героя в авторской речи - "Томас Хадсон" всегда повторяется в тексте без сокращения).
И - чтобы не было иллюзии, что всё это только совпадения - дети от обоих браков Томаса Хадсона - мальчики, и когда они приедут к отцу, он научит их быть настоящими мужчинами.
(no subject)
Sep. 18th, 2012 01:04 pmЗа последнее время я прочитала столько феминистской литературы с рассказами об угнетении женщин, что сверху и сбоку мне решили это компенсировать. И на день рождения я, не без собственного участия, одной из последних попала на один из последних в Москве сеансов "Храброй сердцем".
Мульт оправдывает все ожидания-обещания по части красот и колоритов. Но когда я поняла, что именно мне мешает, то ровно половину удовольствия - как корова языком слизнула.
Судари мои, это химически чистый пример андрогинии. Такого унизительного представления о мужчинах мне давно не попадалось на глаза. Женщины в мультфильме по-разному прекрасны, мужчины (начиная с отца героини) нелепы и карикатурны. Женщины наделены реальной властью, мудростью и магией, мужчины изображены необузданными, бестолковыми и недалёкими. Нет никакого разделения на "мужскую" и "женскую" сферы деятельности - как только король Шотландии открывает рот, сразу же выясняется, что и политикой тоже занимается королева. Конфликт происходит между двумя сильными женщинами, дочерью и матерью, их родичи "сильного пола" служат шумным и забавным фоном. В конфликт вмешивается третье лицо, тоже обладающее силой, - это ведьма, и, сюрприз, она тоже женщина. (Общую картину не выравнивает, но делает хоть чуточку менее перекошенной бестолковая служанка Моди.) Пацанка, вспомнив уроки матери, пробует обвести за нос вокруг пальца лучших представителей троих кланов и собственного отца, и ей это удаётся с первого раза. Троим отцам женихов и троим клонированным братцам Мериды отпущено примерно поровну интеллекта, а развития не предвидится ни у кого. Наиболее инфантильны, карикатурны и отталкивающи, разумеется, женихи, претенденты на руку великолепной героини, не стоящие и её мизинца. Оставшись без тайного руководства женщин всего на один вечер, мужчины перепиваются, буянят и устраивают общую драку. Основная мужская реакция - с рёвом бросаться на всё, что шевелится. Желание мужчин побыть защитниками и героями оборачивается нелепой, спьяну затеянной ролевой игрой. Их эффектная погоня и борьба со зверями только мешает настоящему подвигу настоящих героинь.
Главный отрицательный персонаж, величайший страх Мериды, воплощающий её неприятие всего мужского, - страшилище-медведь гигантских размеров; это и есть её истинный потусторонний "жених", жуткая тень брака-насилия, простёртая над всем её взрослением, из-под которой она пытается вырваться и с которой эмансипированно сражается. В какой-то момент я слабо понадеялась, не станет ли расколдованный медведь-Марду избранником Мериды - разумеется, ни в коем случае, ничего подобного произойти в этом сюжете категорически не могло. Марду попросту исчезает и наконец-то оставляет её на свободе, наедине с самой собой (с кем ей сражаться теперь, раз ни Марду, ни собственная мать больше не являются её противниками?).
Поэтому финал меня озадачил: я серьёзно обеспокоена судьбами нарендерённой Шотландии, раз единственный адекватный человек у власти, королева-мать, присоединилась к дочери и раскрепощённо галопирует по лугам вместо того, чтобы распутывать политические коллизии. Страшно подумать, в какой хаос в это время погружается страна и что происходит с мужчинами, оставленными без глаз-да-глаза.
Мульт оправдывает все ожидания-обещания по части красот и колоритов. Но когда я поняла, что именно мне мешает, то ровно половину удовольствия - как корова языком слизнула.
Судари мои, это химически чистый пример андрогинии. Такого унизительного представления о мужчинах мне давно не попадалось на глаза. Женщины в мультфильме по-разному прекрасны, мужчины (начиная с отца героини) нелепы и карикатурны. Женщины наделены реальной властью, мудростью и магией, мужчины изображены необузданными, бестолковыми и недалёкими. Нет никакого разделения на "мужскую" и "женскую" сферы деятельности - как только король Шотландии открывает рот, сразу же выясняется, что и политикой тоже занимается королева. Конфликт происходит между двумя сильными женщинами, дочерью и матерью, их родичи "сильного пола" служат шумным и забавным фоном. В конфликт вмешивается третье лицо, тоже обладающее силой, - это ведьма, и, сюрприз, она тоже женщина. (Общую картину не выравнивает, но делает хоть чуточку менее перекошенной бестолковая служанка Моди.) Пацанка, вспомнив уроки матери, пробует обвести за нос вокруг пальца лучших представителей троих кланов и собственного отца, и ей это удаётся с первого раза. Троим отцам женихов и троим клонированным братцам Мериды отпущено примерно поровну интеллекта, а развития не предвидится ни у кого. Наиболее инфантильны, карикатурны и отталкивающи, разумеется, женихи, претенденты на руку великолепной героини, не стоящие и её мизинца. Оставшись без тайного руководства женщин всего на один вечер, мужчины перепиваются, буянят и устраивают общую драку. Основная мужская реакция - с рёвом бросаться на всё, что шевелится. Желание мужчин побыть защитниками и героями оборачивается нелепой, спьяну затеянной ролевой игрой. Их эффектная погоня и борьба со зверями только мешает настоящему подвигу настоящих героинь.
Главный отрицательный персонаж, величайший страх Мериды, воплощающий её неприятие всего мужского, - страшилище-медведь гигантских размеров; это и есть её истинный потусторонний "жених", жуткая тень брака-насилия, простёртая над всем её взрослением, из-под которой она пытается вырваться и с которой эмансипированно сражается. В какой-то момент я слабо понадеялась, не станет ли расколдованный медведь-Марду избранником Мериды - разумеется, ни в коем случае, ничего подобного произойти в этом сюжете категорически не могло. Марду попросту исчезает и наконец-то оставляет её на свободе, наедине с самой собой (с кем ей сражаться теперь, раз ни Марду, ни собственная мать больше не являются её противниками?).
Поэтому финал меня озадачил: я серьёзно обеспокоена судьбами нарендерённой Шотландии, раз единственный адекватный человек у власти, королева-мать, присоединилась к дочери и раскрепощённо галопирует по лугам вместо того, чтобы распутывать политические коллизии. Страшно подумать, в какой хаос в это время погружается страна и что происходит с мужчинами, оставленными без глаз-да-глаза.
Сдуру зашла на сайт "как пережить развод"
Apr. 3rd, 2012 03:02 pmЕле выбралась, мотая головой и натыкаясь на стены.
Бесконечная слезница. Вы не долистаете до конца.
В 9 случаях из 10 - рассказывает женщина. В 9 случаях из 10 за каждым предательством - тень другой женщины. И нет способа подсчитать, но я уверена, что в половине случаев это одни и те же женщины, побывавшие последовательно в обеих ролях. Некоторые и не по одному кругу.
Я вольюсь в общий хор: большинство жертв "сами виноваты". Они "сами напросились". Нет, не потому, почему так говорят обычно, не из-за того, что себя запустили, и не из-за того, что недостаточно терпели-уступали-всепрощали. А потому, что в своё время жертва сама побывала в роли невинного, наивного, анонимного палача. Или она не откажется от этой роли в будущем, когда оправится и решит, что теперь её черёд и она заслужила немного счастья любой ценой.
Мне какое-то время назад хвалили "Рассказ служанки" Этвуд. Я не стала его дочитывать. Там реальности утрированно-ужасной, тоталитарно-религиозной антиутопии противопоставляются радужные воспоминания о безоблачных встречах с женатым мужчиной. И, похоже, эта махонькая деталька никем не замечается и никого не смущает. А я не вижу, чем внешнее бесправие мерзее внутренней вседозволенности. Мне нравятся очень... обои, сказал он и выбежал вон. Из той пыли получилась эта грязь.
"Днем, когда Люк еще бежал от жены, когда я еще оставалась его фантазией. До того как мы поженились и я затвердела. Я всегда приезжала первой, снимала номер. Не так уж часто, но теперь кажется — десятилетия, эпоха; я помню, что надевала, каждую блузку, каждый шарф. Я вышагивала по номеру, ждала его, включала и выключала телевизор, касалась парфюмом за ушами — «Опиум», да. В китайских флаконах, красных с золотом.
Я нервничала. Откуда мне было знать, что он меня любит? Может, просто интрижка. Отчего мы вечно говорили «просто»? С другой стороны, в те времена мужчины и женщины примеряли друг друга небрежно, точно костюмы, и отбрасывали все, что не подходит.
Стук в дверь; я открывала, меня переполняло облегчение, желание. Он был такой моментальный, такой сгущенный. И все равно казалось, что ему нет предела. Потом мы лежали в этих кроватях под вечер, касались друг друга, разговаривали. Возможно, невозможно. Как поступить? Мы думали, у нас такие серьезные проблемы. Откуда нам было знать, что мы счастливы?"
Судя по количеству знакомых мне историй, мужчин предают ничуть не реже. И "теней других мужчин" там мелькает не меньше. Уж не знаю, какой из мифов воткнуть в объяснение: то ли "мужчине легче пережить предательство и уход близких", то ли "мужчины не обучены выражать боль".
Бесконечная слезница. Вы не долистаете до конца.
В 9 случаях из 10 - рассказывает женщина. В 9 случаях из 10 за каждым предательством - тень другой женщины. И нет способа подсчитать, но я уверена, что в половине случаев это одни и те же женщины, побывавшие последовательно в обеих ролях. Некоторые и не по одному кругу.
Я вольюсь в общий хор: большинство жертв "сами виноваты". Они "сами напросились". Нет, не потому, почему так говорят обычно, не из-за того, что себя запустили, и не из-за того, что недостаточно терпели-уступали-всепрощали. А потому, что в своё время жертва сама побывала в роли невинного, наивного, анонимного палача. Или она не откажется от этой роли в будущем, когда оправится и решит, что теперь её черёд и она заслужила немного счастья любой ценой.
Мне какое-то время назад хвалили "Рассказ служанки" Этвуд. Я не стала его дочитывать. Там реальности утрированно-ужасной, тоталитарно-религиозной антиутопии противопоставляются радужные воспоминания о безоблачных встречах с женатым мужчиной. И, похоже, эта махонькая деталька никем не замечается и никого не смущает. А я не вижу, чем внешнее бесправие мерзее внутренней вседозволенности. Мне нравятся очень... обои, сказал он и выбежал вон. Из той пыли получилась эта грязь.
"Днем, когда Люк еще бежал от жены, когда я еще оставалась его фантазией. До того как мы поженились и я затвердела. Я всегда приезжала первой, снимала номер. Не так уж часто, но теперь кажется — десятилетия, эпоха; я помню, что надевала, каждую блузку, каждый шарф. Я вышагивала по номеру, ждала его, включала и выключала телевизор, касалась парфюмом за ушами — «Опиум», да. В китайских флаконах, красных с золотом.
Я нервничала. Откуда мне было знать, что он меня любит? Может, просто интрижка. Отчего мы вечно говорили «просто»? С другой стороны, в те времена мужчины и женщины примеряли друг друга небрежно, точно костюмы, и отбрасывали все, что не подходит.
Стук в дверь; я открывала, меня переполняло облегчение, желание. Он был такой моментальный, такой сгущенный. И все равно казалось, что ему нет предела. Потом мы лежали в этих кроватях под вечер, касались друг друга, разговаривали. Возможно, невозможно. Как поступить? Мы думали, у нас такие серьезные проблемы. Откуда нам было знать, что мы счастливы?"
Судя по количеству знакомых мне историй, мужчин предают ничуть не реже. И "теней других мужчин" там мелькает не меньше. Уж не знаю, какой из мифов воткнуть в объяснение: то ли "мужчине легче пережить предательство и уход близких", то ли "мужчины не обучены выражать боль".
(no subject)
Mar. 29th, 2012 11:36 am"Уходящие из Омеласа" - и вот что это, как не "женская проза" во всей её красе? Да, конечно, свалить, свинтить, слинять подальше от этой гармонии, купленной слезинкой ребёнка! Молча, гордо и пафосно. Предварительно точно и всесторонне выяснив, что нынешнему ребёнку уже не поможешь, а следующему... видимо, до того, что будет следующий, додумывать слишком больно и неудобно. Лишь бы не было войны. Лишь бы не конфликт. Только не обострять. Только не злом на зло. Только себе сделать хуже, чтобы совесть не кричала в оба уха. Протест немой, смиренный, прекрасный и величавый. Перед этим именование гетенцев в мужском роде просто чепуховина и ерундистика. Это заложено глубже. Это - она самая, зараза, Вечная Женственность.
Там, на выходе из Омеласа, нет портала, в котором отрясают его прах до последней нанопылинки от сандалий. И во внешнем мире не установлено глушилок для совести. Уходящие уносят Омелас с собой. И носят его в себе всю жизнь.
Там, на выходе из Омеласа, нет портала, в котором отрясают его прах до последней нанопылинки от сандалий. И во внешнем мире не установлено глушилок для совести. Уходящие уносят Омелас с собой. И носят его в себе всю жизнь.
