Позорная капитуляция

Дневник без малого полностью, задним и передним числом переводится в личный режим. После первого же (такого доброжелательного и с любовью написанного) отклика.

Ну не могу я вынести, что меня читают.

А на что же я такое надеялась? Что натыкаться на мою писанину будут строго люди до того случайные и не входящие в резонанс, что никому никогда не захочется откликнуться. Так, будут крутить пальцем у виска, плевать на подол (благо раньше были джинсы, а теперь есть подол) и мимо проходить. Оказалось, не так.

Как же ты публиковаться собиралась, чучело ты гороховое, горе луковое? Ась? Стихи пишет, прозу пишет, переводы делает... Да, собственно, как ты до сих пор и публиковалась? М-м...м-мимоза вяленая. Впрочем, такой тон не поможет, мне к нему не привыкать. Я с собой всю жизнь на ножах. Ну, и гордыня, как пакля прошлогодняя, торчит отовсюду. Это чтобы я - и часть какого-то паттерна, ленты? Неподцензурного, неконтролируемого мной процесса? Не приемлю.

Или помириться с собой и просто признать, что на всю жизнь несовременна?

Тысячи людей пишут - в охотку и не озадачиваясь.

Я одна такое чудовище. Сон разума. Птеродактиль над Лондоном. Как бы себя ещё обозвать почувствительнее. (Позднейшее дополнение:) Чудо морское с зелёным хвостом.

Впрочем, в этом есть и хорошая сторона. Теперь я смогу писать к любым знакомым неанонимно и ссылку на себя давать - хоть Дин, хоть Тикки, хоть Эстель, приходите, обламывайтесь...

Начали смотреть "Штрафбат"

М. затюкал со своей реактивной тягой к "нашему кино". Ему, ясный пень, нравится. А я сижу и сомневаюсь. То ли они хотели сделать хорошо. Тогда 3 за содержание из 5. Из уст пахана - бывшего орловского крестьянина - звучит литературно правильная сложная фраза, с придаточными и вводными, в которой к тому же присутствует "помимо". Я тихо сползаю по стиральной доске. Все герои говорят единообразно - языком того человека, который писал им диалоги. Нормально, без диких ляпов, но и без дивных находок. Ни диалектных различий, ни индивидуальных. Акунина на них нету. Ах, да. Уголовники ещё ругаются. В кульминационных сценах - полуцензурным таким застенчивым матерком, а в остальное время обходятся эвфемизмами. "Ух, я бы её... обнял!" Слабо верится. Прошу понять, я ненавижу мат, и либо уж совсем его вырезайте, либо уж вырезайте его совсем. А так получается - ни Богу свечка, ни чёрту кочерга. Потом, надрыва не вижу. Первые дни войны, а всё происходит как-то обыденно. Недосыпа, тесноты, истерики, хаоса и пафоса патриотического через слово - недобор всего этого. "Органисты" добрые. Следователь слегка злобный, а начальство его уже благостное. Ладно, это за счёт того, что сериал. Хуже всего другое. Мы пока посмотрели две серии. Если там и дальше уголовники будут перековываться в бою и вливаться в стройные ряды, то оценка за содержание будет -1 из 5. Просматривается скверная тенденция - блатная романтика под военным соусом. Снято в угоду сегодняшним бандитам. Причём без никакой воспитательной цели - для этого нужен психологизм, с катарсисами и ломкой, а этого нет. Есть только готовый шаблон, приятно щекочущий самолюбие современного урки - какими могут быть наши, если припрёт.

Пока выносила ванночку за котом (привет Розанову),

на меня снизошло просветление. Как на чеховскую героиню. У неё был не самый запущенный случай легковерия - она вообразила себя не драконом и не латинской поэтессой, а всего лишь чайкой. Со мной ещё лучше.

- Я - птица обломинго!

Чувство глубокого внутреннего удовлетворения от этого беззвучного вопля подсказывает, что диагноз поставлен очень, очень близко.