К «Любимой мартышке Дома Тан»

[yu_le]

Особую группу составляют рассказы, главные герои которых встречаются с известными красавицами прошлого. <...> Вообще встречи с Си Ши довольно часты... и характерной особенностью такого рода рассказов является то, что герой, встретившись с известной красавицей прошлого, тут же пользуется случаем не только вкусить с ней любовь, но и узнать подробно о том времени, когда красавица жила, и расспросить о тех событиях, очевидцем которых она стала и которые, с точки зрения героя, недостаточно освещены в исторических сочинениях. Героем движет тяга к знанию, а красавица охотно рассказывает ему о прошедших временах. Часто красавица пускается в воспоминания по собственной инициативе (Игорь Алимов. Жизнь после смерти в сюжетной прозе Старого Китая).

Комментировать надо? Не-а, не надо. Но лучше так, как в китайских быличках, и в сабжевой «Мартышке», и где угодно, чем так, как Хокенберри с Еленой у Дэна Симмонса. Большую литературную подлость мне трудно себе вообразить. Кстати, и с точки зрения литературоведения это тоже подлость. Спать с темой собственного исследования — да что может быть гнуснее.

Да, про Гумилёва в «...Глазах чудовищ» («в глазах чудовищ») я продолжаю помнить в этом свете. Ужо напишу как-нибудь.